Элегия
Туманы Северной Пальмиры
Недвижно стынут над Невой.
Ах, дайте тему для сатиры
Цензурной, новой и живой!
Буренин? Нет, что мертвых трогать,
Пусть в «Новом времени» гниет;
Положишь, бедного, на ноготь
И щелкнешь — вонь кругом пойдет.
Писатель Меньшиков? Обновка!..
Он, как трамвай, навяз в зубах;
Пусть выдыхается — неловко
Писать сатиры о гробах.
Иль взять Столыпина за жабры?
Опять не ново и претит —
Ведь он безвредней старой швабры…
Пусть пишет — Бог его простит.
Но кто? Быть может, Пуришкевич?
Я — чистоплотный господин!
Пускай уж лучше Дорошевич
Его поместит в «Сахалин».
Нет крупных гадин! — Измельчали…
Ломаю в горести перо.
Разумно ль трогать их? Едва ли —
И неприлично, и старо.
Вы улыбнулись? Вы готовы
Назвать, быть может, тех и тех…
Но будем немы, как коровы,
Чтоб не вводить друг друга в грех.
Щиплю в раздумье струны лиры
И никну скорбно головой…
Ах, дайте тему для сатиры
Цензурной, новой и живой!..